Предыдущий выпуск

На главную страницу

Следующий выпуск


 —  Главная — Архив выпусков — Авторы — Благодарности — Книга отзывов — Для писем — 

Архив выпусков

Выпуск 39
Письмо подружке


Здравствуй, Ленка!

Я уже почти месяц на новом месте. Доехала нормально, устроилась, и даже уже немного привыкла к новой работе. Я с этими поисками и переездами тебе не писала, все боялась сглазить. Теперь выполняю свое обещание все подробненько рассказать.

Начну, пожалуй, с того, что как-то утром я решила вкорне изменить свою жизнь, как говорят в американских фильмах. Для начала постриглась и волосы покрасила. Потом стала рассылать свои резюме, убеждая всех в том, что я самая на свете умная и, не побоюсь этого слова, грамотная. В результате три конторы на мои нескромности купились и пригласили на собеседование.

Знаешь, Ленка, я чем больше живу, тем больше диву даюсь. Как причудлив этот мир и как нелепо выглядят в нем мужики. Такое ощущение, что они все хотят быть хоть чем-то значимым, пусть даже директором Черного моря, который не может ни отвечать за это море ни управлять им по определению. Смешно, честное слово. На первом собеседовании в одной фирме со мной разговаривал специальный психолог по работе с персоналом, как мне его представили. Как мне показалось, он такой психолог, как я сантехник, но понтов было — мешок и маленькая корзинка.

— Присаживайтесь, девушка, — говорит. А рядом стоит два кресла. Черное и серое.

— Куда садиться? — спрашиваю.

Он прямо возгордился по поводу этого старого, как мир, прикола. — Куда вам больше нравится, — говорит. А сам прямо трясется от счастья, что он такой умный дядька. Я осмотрелась. Фирма делает вид, что не знает, куда деньги выбрасывать, а жалюзи какие-то грязные, а обои, так вообще. Похоже, что они их покупали на толкучке по рублю за сто рулонов.

— Вы, — говорю, — плохо видите?

— Нет, — отвечает, — а с чего Вы взяли?

— Так в той книжке, где вы эту шуточку вычитали, написано, что кроме абсолютно одинакового размера, кресла должны контрастно по цвету отличаться, чтоб определение психоэмоционального состояния было действительно явным. Или у вашей забегаловки денег нету на какое-нибудь белое или красное кресло?

Видела бы ты, Ленка, его лицо. Хорошо, что мы без свидетелей разговаривали, а то бы он пошел еще повесился. А так только с женой спать не будет недели две, пока самолюбие успокоится.

Во второй конторе мне еще больше не понравилось. У них все как в театре Кабуки. Смешно и понарошку. Шеф — вылитый аристократ восемнадцатого века, элегантный, интеллигентный весь, противно даже. Секретарша — блондинка в короткой юбке. А улыбается — ну прям красота, нон-стоп, как говорят ди-джеи. Наверное, уголки губ к коренным зубам привязаны. Да, Ленка, ты права, надо запретить книжки Карнеги. Только не потому, что они прямые как кипарис, а потому что после того, как идиоты их начитаются, жить возле них совсем невмоготу.

А вот на третьей фирме были еще те приключения. Фирма компьютерная, торгует компьютерами, принтерами, ксероксами и запчастями ко всей этой красоте. Пришла я к ним, и прямо с порога — сюрприз. Секретарша у них — молодой парень, лет двадцать пять, не больше. Сидит, что-то на компьютере делает. Одет простенько — гольф, пиджак. На бэйджике написано: «Петрович Игорь Александрович, секретарь». Я поближе подошла, грудью ему в плечо уперлась.

— Игорь, — шепчу, — у тебя шеф часом не голубой? А он мне, тоже шепотом: «Нет, не голубой, даже наоборот. У него жена — красавица. Четвертая по счету». Тут что-то в компьютере пискнуло, Игорь посмотрел на экран: «Заходи, тебя уже ждут. Удачи!»

— Спасибо, — говорю, — хочешь поцелую?

— Давай, — улыбается.

Я его в щечку клюнула и пошла в кабинет шефа. Там сидело два мужика и начальство во главе стола, как полагается.

— Вы, — вопрошает главный, — в компьютерном бизнесе работали раньше?

— Нет, а зачем? — спрашиваю. Вы же ищете менеджера по продажам, а не по ремонту.

— Так у нас ведь специфика своя, — нахмурился он.

— Ой, прям-таки. Некоторые товарищи умудрялись индульгенции толкать, и ничего, справлялись. А вам всего-то железяки дядькам всяким продавать, или не так?

— А почему именно дядькам, а не теткам? — заулыбался он.

— Да и теткам тоже, отвечаю, только у мужчин комплексов поболее будет. Вот у меня подружка — журналист, так у нее компьютер, на котором еще Архимед в тетрис резался. И ничего. А друг ее уже третий аппарат меняет. Я его спрашивала, чего ему все время не хватает.

— Мощности, — говорит, — и жесткого диска. А сам порнографию ночами в интернете смотрит. Мы с Ленкой как-то тайком подглядели.

— Кстати, — спрашиваю я, — а много надо жесткого диска для порнографии из интернета? Мужики сначала немного застеснялись, потом сказали, что много. Я хотела эту тему еще продолжить, но тут какая-то тетка принесла чай.

— Вы чаю хотите? — шеф спрашивает.

— Если можно, говорю, и если на халяву, то с удовольствие составлю вам компанию.

Мужики как-то сразу потеплели. Тут пришел еще секретарь Игорь, и мы стали болтать о том да о сем. А как только обстановка стала совсем домашней, пришел какой-то тип в очках. — Знакомьтесь Семен Семеныч, — говорит ему шеф, — это, возможно, ваш новый работник. И на меня кивает. Очкастый сразу в бутылку полез: «Мне женщины не нужны, мне нужны специалисты, про-фес-си-о-на-лы! Наберете всякой шушеры, а от меня хотите работы!». Вот тут я и сорвалась. Кстати, Ленка, обязательно поцелуй за меня своего Петьку, я тебе потом отдам. Благодаря ему меня и взяли. Однажды я к вам забегала, он с кем-то по телефону ругался. Я тогда еще запомнила одну его фразу, которую этому идиоту и выдала. — Вы, — говорю, — засуньте себе запущенный винчестер в задницу и внимательно прислушайтесь к новым ощущениям!

Я не знаю, Ленка, что в таком случае должно быть слышно, но все мужики, что были в комнате, стали ржать, как кони в брачный период, Петрович даже чашку на пол выронил. Очкастый постоял, подумал и давай тоже ржать, еще больше остальных. Он, кстати, оказался классным мужиком, мы в тот же день помирились. А специалист он — отпад. Даже не представляю, откуда у него в голове столько всего укладывается. Только все равно мужик. Снаружи — умница, а глубоко внутри — мужик; прискорбно, но факт. Сегодня была моя первая зарплата. Мы в отделе по этому поводу маленький праздничек устроили. А Семеныч вызвался меня домой отвезти. И нас, в полном соответствии с законом подлости, останавливает мужик с полосатой ложкой.

— Надоели, — забурчал гений по продажам, — и самое смешное, что не отвяжешься ведь, как ни старайся.

— Ну прямо-таки. Спорим отвяжусь? На... бутылку шампанского. Принципа ради. Спорим?

— Ну-ка, ну-ка

— Только что бы ни случилось, ты молчи, хорошо?

— Идет

Директор перекрестка был в ударе. Уже через пару минут он нашел нарушений на четыре минимальные зарплаты. Я вышла из машины, обошла вокруг честной компании и посмотрела Семенычу в глаза: «Ты, придурок недоученный, ты правильно ездить когда-нибудь научишься, а? Я тебя спрашиваю, смотри в глаза, гад! Ты можешь не нарушать, а? Я знала, что тебе только на форточке кататься, а не на машине ездить! Ты плати, плати, но не думай, что я тебя после этого домой пущу, импотент драный, ты у меня будешь спать на площадке, на цементе, положишь под голову какого-нибудь Шарика из подворотни и будешь спать, пусть он тебе колыбельные гавкает, сволочь такая. Я тебе это обещаю. Плати, плати, только не забудь, что я тебе этого никогда не забуду до смерти твоей скоропостижной. Село ты неасфальтированное, понял?». С этими словами я развернулась и вернулась в машину. Страж порядка виновато совал Семенычу документы и смотрел на того с таким состраданием, что сентиментальный уже бы давно плакал: «Езжай, мужик, езжай» Я ликовала.

— Ну что, заработала я свое шампанское?

— Угу, сейчас заедем, я куплю

— Да что ты, горит что ли?

— Да, горит, я хочу вернуть тебе долг

— Ты чего? Мы же его по полной программе. Небось, пол ночи будет со страхом себя самого представлять спящим на Шарике. Ты чего?

— Ему-то все равно

— А кому не все равно, ты чего, обиделся что ли?

— Да нет, конечно, хотя ты немного перестаралась, конечно...

— Это ты насчет Шарика?

— Нет, насчет импотента

Ленка, ты представляешь, человек, который играючи рассчитывает падение курсов и объемы спроса, человек, который может продать что угодно кому угодно за любую цену с предоплатой, этот человек не обиделся на «недоученного придурка», он обиделся на «импотента». Каково?! Детский сад, точно. Заработанную бутылку я разбила об угол ближайшего дома, сама понимаешь, настроение — хуже некуда. Знаешь, Ленка, я раньше думала, что только недалекие мужики такие закомплексованные и потому ранимые. Теперь увидела — все одинаковые. И мне еще больше стало непонятно, как же с ними можно вместе жить?


© 1999-2023, Le Vent