Архив выпусков

Здравствуйте!

Пишет вам воспитатель детского сада имени Макаренко Столярова Мария Ивановна.

Я работаю воспитателем уже много лет. Через мои руки прошло несчетное число детей, и до недавнего времени я была уверена, что знаю, как воспитывать подрастающее поколение.

Когда-то мальчики влюблялись в воспитательниц, сейчас они любят Аланис Морисет, что не мешает им целовать других девочек никого не стесняясь. Девчонки мечтали раньше, чтоб им кто-то в любви признавался, сейчас же охотно делают это сами.

Нас раньше учили, что если мальчик с девочкой прячутся в домик на игровой площадке и долго оттуда не выходят, их нужно аккуратно, но уверенно оттуда выгонять, иначе они решат, что у них любовь и будут терроризировать родителей на предмет "хотим жениться прямо сразу".

Теперь же, если мальчик и девочка уединяются, нужно пресекать это дело еще более решительно, но по другим причинам, о которых я лучше умолчу.

А недавно вот какой случай произошел. Играли мы с детьми на площадке. Вижу, Оля с Костей друг за дружкой как-то странно бегают. Все время оглядываются, - смотрю я на них или нет.

Тут я минуту отвлеклась (возле машинки Вова с Борей собирались подраться), а как хватилась, - ни Оли, ни Кости. Ну, думаю, заманила юная леди Костика под горку целоваться. Ох, уж мне эти новые нравы из современных фильмов. Подхожу к горке. Так и есть, за манила. Воркуют.

- Знаешь, Олька, - говорит Костя, - мне папа вчера новую мамку приволок. Мы с папой целый вечер ее пробовали.

Я чуть не чихнула с перепугу. Ничего себе, думаю, семейка. Папа новую маму в дом привел, так это бывает. Но как это он с сыном ее целый вечер пробовали? Может, они ее вареньем обливали, а потом облизывали, как в фильме "Девять с половиной недель". Но в фильме, насколько я помню, дети на такое действо не привлекались.

Пока я размышляла, молодежь дальше воркует. Мне даже как-то неудобно стало дальше слушать. Но я чувствую, больно странное что-то происходит. Нельзя в стороне оставаться…

- А у тебя сколько дюймов? - спрашивает Оля.

- Четырнадцать, - выпалил Костя. И добавил: "А у папы - двадцать один".

- Ух ты! - восхитилась Оля. - Я такого даже не видела.

- Отпадная штука, - говорит Костик. - Я сам как вижу, со мной что-то делается.

Тут мне совсем стало неудобно совсем, и я сказала детям, чтоб выходили. Они выбрались, вовсе не смутившись, а я, придя домой, достала из шкафа книгу "Домоводство" и стала подсчитывать, сколько это будет - двадцать один дюйм. Вышло 53 сантиметра. Тут муж мой, Иван Кузьмич, с работы пришел. Я сразу ему загадку.

Подумай, - говорю, - что может быть 53 сантиметра и этим можно всем хвастаться?

Кузьмич ответил, что "пусть конь думает у него голова большая".

А я никак не могла успокоиться, потому решила спросить всю правду непосредственно у Костиного отца. На следующий день, когда он пришел за сыном, я осторожно спросила: "Петр Петрович, у вас в семье перемены?" Он удивился: "Вы что имеете в виду?"

- У Кости новая… мамка? - неожиданно для себя самой спросила я.

- Да, - опять удивился он. - Он доволен, как слон после свадьбы. А Вы откуда знаете, он уже Вам хвастался?

- Да было как-то, - сказала я, чувствуя, что краснею.

- Ну хвастун, сразу трезвонить. Хотя мамка вроде и ничего, хоть и китайская. Но полностью все оценить трудно. Мозгов маловато.

- Странные Вы вещи говорите, Петр Петрович! - не выдержала я. - Если у нее мозгов, как вы говорите, маловато, зачем она нужна Вам такая?

- Вы что-то путаете, Мария Ивановна, говорит он. - Это раньше в мамках мозги были, так сказать, встроенные. Сейчас все по-другому. Все современные мамки - они вообще без мозгов. Вы не знали?

- Нет, - сказала я, совершенно сбитая с толку, - А еще Костик говорил, что-то про 53 сантиметра.

- А это что такое?

- Он говорил, что у Вас Петр Петрович, 53 сантиметра, и вы этим хвастаетесь.

- Подождите, подождите, какая-то цифра кривая, - он наморщил лоб, - а он именно так и сказал: "53 сантиметра"?

- Он сказал: "двадцать один дюйм", - совсем тихо сказала я.

Он расхохотался.

- Мария Ивановна, а что Вас так удивило? Вы никогда не видели двадцать один дюйм? Приходите к нам, я вам с удовольствием покажу!"

- Спасибо, - вежливо ответила я. - Как-нибудь в другой жизни. Петр Петрович, мне нужно с вами серьезно поговорить. Вы кем работаете?

- Сетевым администратором, - улыбнулся он, - а Вы в какой области специализируетесь?

- Я воспитатель. Вы что, забыли? Я же Вашего сына воспитатель!

- Я не о том, говорит он. - Вы же меня спрашиваете про мамки, про мозги, про дюймы, Вы что, компьютер покупать собираетесь?

- Какой компьютер? - испугалась я.

- Ну а зачем Вам тогда про все это спрашивать, - рассмеялся он.

- Для самообразования - соврала я, - интересуюсь.

- А для самообразования лучше посмотреть! - обрадовался он, - Вы обязательно приходите в гости, все и увидите.

Я пообещала.

Только идти боюсь. Петр Петрович думает, что я что-то понимаю, а ведь я этот компьютер только по телевизору видела. Вот и боюсь опростоволоситься. А еще Костя такое увидит, весь авторитет тогда - коту на Вискас. Я тут своему внуку эту историю поведала, т ак он мне рассказал, что есть такой дом, в котором все жители - компьютерщики, и даже бабушки. Там есть такая баба Дуся, так она даже лучше многих молодых в компьютерах понимает. Напиши, говорит, ей письмо, она тебе может что и посоветует.

Вот и пишу. Дорогая баба Дуся! Я Вас очень прошу, давайте вместе сходим в эти гости. Пожалуйста! Я тогда не буду бояться лицом в грязь ударить. А потом зайдем ко мне, поболтаем. Я Вам покажу фотографии своих выпускников, а их у меня много-много. И чаем в ас напою. С вареньем. У меня есть очень вкусное варенье. Земляничное.